Запись 226.
Рубрика 3.
(По рубрикатору) 2. Дети: читатели и авторы; 1. Многоязычие с детства.
Что мы слышим языком?
Вспомнил эпизод, о котором, кажется, когда-то рассказывал в ЖЖ.
Перед маленькими американцами из русскоязычных семей я впервые выступал в 1991 году в Бостоне. Дети ничем не отличались от московских: слушая стихи, смеялись там, где я и ожидал, отгадывали мои загадки, охотно включались в речевые игры. Всё шло удачно, пока я не рассказал своё шуточное стихотворение о мистере Квакли и мистере Крякли:
Мистер Квакли, эсквайр?,
проживал за сараем,
он в кадушке обедал и спал.
Мистер Крякли, эсквайр??,
погулял за сараем,
и с тех пор мистер Квакли пропал.
Тут неожиданно наступила тишина, а потом чей-то голосок произнёс с ужасом:
– Так что, лягушка съела утку?
Откуда такой вопрос?
Стали разбираться – и дети, и взрослые. И поняли. В русских сказках и детских песенках лягушка говорит „ква-ква“, а утка „кря-кря“. Так и слышат их крики дети и взрослые – носители русского языка. Но мои бостонские слушатели воспитывались на американских сказках и песенках. А по-английски квакает не лягушка, а утка:
– Квэк-квэк! Quack-quack (kw?k-kw?k)!
Лягушка же по-английски почти крякает:
– Кроук-кроук! Croak-croak (kr?uk-kr?uk)!
Кстати сказать, позже, когда якобы-английскую книгу „Глупая лошадь“ перевели – обратно! – с русского на английский (см.: Silly Horse / Translated by Tatiana Zunshine & Tanya Wolfson. – Columbus, OH: Pumpkin House, Ltd., 2005), оказалось, что для английского уха мистер Квакли – это mr. Croakley, а мистер Крякли – mr. Quackley.
О том, что утки – талантливые полиглоты, писал когда-то Лев Успенский в своём в знаменитом «Слове о словах» (http://lib.rus.ec/b/57920/read):
Думается, мы, русские, правильно считаем, что эта полезная птица крякает, произнося совершенно ясно: “кря-кря”.
Но, по мнению французов, утиное кряканье надо передавать иначе: “куэн-куэн”.
Румыны изображают крик утки опять-таки по-своему: “мак-мак-мак”. А датчане полагают, что их утки ясно выговаривают: “раб-раб-раб”…
Дальше писатель замечает:
Еще любопытнее получается с петухом. Уж это ли не знаменитый солист среди птиц? Кажется, кто может не понять, что он ясно и громко возглашает свое несомненное, членораздельное “ку-ка-ре-ку”?
А вот подите же! Французам в его крике слышится несколько иное сочетание звуков: “кокорико”; а петухи британских островов, по уверениям их хозяев-англичан, распевают нечто на наш слух совсем уж неправдоподобное: “кок-э-дудль-ду”.
В самом деле, как в крике петуха можно услышать „cock-a-doodle-do“ (,k?k?du:dl?du:)?
Но вернёмся в Бостон. Выяснилось, что мои бостонские слушатели не улавливают рычания собаки в строчках Эммы Мошковской:
– Пррремирррованный бульдог…
Вырррывает поводок.
Как же так? Здесь же ясно слышно:
– Ррррррррр!
Видимо, для маленьких бостонцев русский был иностранным. Когда они изобразили для меня, как рычат собаки в США, я услышал что-то вроде гортанного:
– Гггггггггггг!
А как собака рычит на английском?
Как обозначается собачье рычание на письме и как передаётся в транскрипции?
И ещё интересно бы узнать, как на разных языках обозначаются на письме и как передаются в транскрипции –
– хpап (хррр)?
– жужжанье жука (жжжж)?
– хрюканье (хрю-хрю)?
– стук (тук-тук)?
– воробьиное чириканье (чирик-чирик или чик-чирик)?
Спасибо!